Заровнева Г.С., Сорочанова А.О.

ОЦЕНКА ЗАКЛЮЧЕНИЯ ЭКСПЕРТА ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

Дальневосточный федеральный университет

Заключение эксперта – представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами (ч.1 ст. 80 УПК РФ).

Судебная экспертиза назначается в случаях, когда для установления обстоятельств, имеющих значение для дела, необходимы специальные знания. Специальными являются знания, выходящие за рамки общеобразовательной подготовки, житейского опыта и требующие особой подготовки, профессиональных навыков. Специальные познания могут относиться к любой сфере человеческой деятельности: науке, технике, искусству, ремеслу.

Заключение эксперта, в отличие от показаний, дается в письменном виде, оно не имеет никаких преимуществ пред другими доказательствами и подлежит обязательной проверке и оценке по общим правилам. На каких бы точных данных ни был основан экспертный вывод, он не может считаться обязательным для следствия или суда.

Процесс оценки экспертного заключения состоит из нескольких последовательных стадий. Проверка соблюдения требований закона при назначении экспертизы, которая заключается в выяснении ответа на следующие вопросы.

1. Компетентен ли эксперт в решении поставленных ему задач и не вышел ли он за пределы своей компетенции? При проведении экспертизы частным экспертом его выбор осуществляется следователем или судом, вопрос о компетентности судебного эксперта решается при его назначении.

2.Не проведена ли экспертиза лицом, подлежащим отводу по основаниям, перечисленным в процессуальном законе?

3.Соблюдены ли права участников процесса при назначении и производстве экспертизы?

4.Не нарушен ли процессуальный порядок при получении образцов для сравнительного исследования и фиксация в соответствующем протоколе?

5.Соблюдена ли процессуальная форма заключения эксперта и налицо ли все требуемые для нее реквизиты? Отсутствие какой-либо из частей заключения эксперта затрудняет или делает невозможной оценку заключения.

Вместе с тем нельзя игнорировать и специфику заключения эксперта по сравнению с другими видами доказательств, сложность его оценки для лиц, не обладающих соответствующими специальными знаниями. Оценка заключения эксперта включает в себя, прежде всего, установление его допустимости как доказательства. Необходимым условием допустимости заключения эксперта является соблюдение процессуального порядка назначения и проведения экспертизы. Нужно иметь в виду, что экспертному исследованию могут быть подвергнуты только объекты, которые надлежащим образом процессуально оформлены. В случае нарушений, влекущих их недопустимость, заключение эксперта также теряет доказательственную силу. И наконец, следователем и судом должны быть проверены правильность оформления заключения эксперта, наличие в нем всех необходимых реквизитов.

При оценке относимости заключения эксперта нужно иметь в виду, что она зависит от относимости объектов, которые исследовались экспертом. Если их относимость не подтверждается, то автоматически теряет это свойство и заключение эксперта [1 с.38-40]. Наиболее сложным компонентом оценки следователем, судом заключения эксперта является определение его достоверности (правильности, обоснованности). Такая оценка включает в себя определение надежности примененной экспертом методики, достаточности представленного эксперту материала и правильности исходных данных, полноты проведенного экспертом исследования (например, все ли три полости вскрывались при расследовании трупа) и др.[2 с. 153].

Необходимым элементом (и способом) оценки заключения эксперта является сопоставление его с другими материалами дела. Бывает, что заключение по своему содержанию нареканий не вызывает, но противоречит другим имеющимся в деле доказательствам. В таких случаях оно подлежит особо тщательной проверке.

Проблема допустимости доказательств приобрела актуальность после введения в УПК РФ института недопустимых доказательств (ст. 75), предусматривающего, что доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона, являются недопустимыми. В этой связи возникает вопрос: все ли нарушения закона при производстве судебной экспертизы должны влечь недопустимость доказательства, лишение его юридической силы?

Некоторые процессуалисты предлагают считать недопустимым доказательство в случае любого нарушения закона [3 с. 120]. М.Л. Якуб, напротив, полагает, что доказательство нельзя оставить без рассмотрения по существу, отвергнув его за недопустимостью [4 с. 20]. Ученые О.В. Химичева и Р.В. Данилова подразделяют нарушения на те, которые влекут недопустимость доказательств в любом случае (преступные нарушения, иные существенные нарушения уголовно-процессуального закона, влекущие неустранимые сомнения в достоверности фактических данных), и несущественные нарушения. Последний вид нарушений закона не определяет признание доказательств недоброкачественными, поскольку такие нарушения не создают неустранимых сомнений в достоверности фактических данных и не ущемляют права участников процесса [5 с. 16-17].

По мнению профессора В.М. Савицкого, всякие нарушения закона при собирании доказательств должно влечь признание их ничтожности, в противном случае классификация нарушений на осуществленные и несущественные приведет к косвенному благословению незначительных нарушений закона, потребуется иерархия процессуальных норм по степени их важности и углубится эрозия законности в уголовном судопроизводстве [6 с. 10-13].

Н.М. Кипнис также считает невозможным выработать критерии определения существенности нарушений процессуальной формы доказательств, признавая возможность ее восполнения при устранимых нарушениях [7 с. 83].

На наш взгляд, более предпочтительной является позиция, признающая возможность наличия существенных нарушений закона при собирании доказательств. Так, и в науке, и в уголовно-процессуальном законе применительно к основаниям отмены приговоров известно понятие существенности нарушений уголовно-процессуального закона (ст. 381 УПК РФ), природа которых не отличается от процессуальных нарушений при собирании и проверке доказательств. Отсутствие в данной статье термина «существенные» не лишает возможности считать упомянутые в ч. 1 ст. 381 УПК РФ нарушения таковыми. Указанное наименование нарушений всего лишь выделяет их из общего ряда процессуальных нарушений, поскольку они влияют или могут повлиять на постановление законного, обоснованного или справедливого приговора [8 с. 634-635].

Если закон предусматривает средства и способы, с помощью которых возможно нейтрализовать последствия нарушения отдельных его предписаний, доказав, что они не повлияли на соблюдение принципов уголовного судопроизводства, то при успешном применении таких средств и способов уже нельзя сказать, что такое доказательство использовано для доказывания в нарушение закона. Нарушения, поддающиеся опровержению, следует, на наш взгляд, считать устранимыми, или опровержимыми. Напротив, если установлено, что искажение процедуры привело к реальному ущербу для принципов состязательного судопроизводства, ее результаты в любом случае должны считаться юридически ничтожными, а допущенные нарушения неустранимыми.

Признание некоторых процессуальных нарушений несущественными не означает отсутствия необходимости их пресечения и предупреждения. Кроме санкций ничтожности незначительные уголовно-процессуальные правонарушения при собирании доказательств могут повлечь иные меры юридического воздействия: дисциплинарного характера, а также отстранение следователя т производства по делу, вынесение частного определения суда [9 с. 55].

Рассмотрим нарушения требований уголовно-процессуального закона при проведении судебной экспертизы исходя из их существенности и возможности быть устраненными в ходе судебного разбирательства. Думается, что в зависимости от процессуальных последствий нарушения могут подразделяться на три относительно самостоятельные группы. Нарушения первой группы не влекут исключения заключения экспертизы из процесса доказывания, так как не вызывают сомнения в истинности вывод, содержащихся в этом доказательстве.

Нарушения второй группы не влекут, но могут повлечь признание заключения судебной экспертизы недопустимым доказательством при условии, что дополнительные судебные действия не смогут устранить сомнения в законности ее проведения.

Нарушения третьей группы влекут безусловное исключение заключения эксперта из процесса доказывания в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона при назначении и проведении судебной экспертизы.

Представляется, что оценка нарушений и их отнесение к той или иной категории во многом зависит от такой субъективно-психологической категории, как усмотрение судей.

В качестве основных критериев допустимости заключения эксперта в качестве доказательства должна быть признана совокупность диалектически взаимосвязанных между собой условий, в частности, если [10 с. 96]: соблюден процессуальный порядок назначения и проведения экспертизы; экспертиза назначена и проведена уполномоченными на то лицами; представленные в распоряжение эксперта объекты, предметы, сравнительные образцы изъяты с соблюдением уголовно-процессуального закона; при назначении, проведении и приобщении данных экспертизы к материалам дела не ущемлены права потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, защитника; эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; акт экспертизы содержит все необходимые реквизиты, научные обоснования выводов, которые не выходят за рамки компетенции экспертов; содержание описательной части и имеющиеся в ней выводы соответствуют выводам заключительной части экспертизы.

Отталкиваясь именно от этих составляющих, и следует определять критерии недопустимости заключения эксперта в качестве доказательства по уголовному делу, четко различая, с какой именно группой процессуальных нарушений или упущений мы имеем дело в каждом конкретном случае.

Нарушения первой группы – то упущения, связанные с определенной небрежностью, поверхностным подходом к безукоризненному соблюдению процедуры процессуального оформления документов при назначении и проведении экспертизы, не влияющие на его объективное содержание.

У суда и сторон в названной ситуации практически нет ни малейших сомнений в законности заключения эксперта либо в надлежащей процессуальной компетенции субъекта доказывания, получившего и закрепившего его в материалах дела. Упущения же, как правило, касаются точного соблюдения процессуальной формы оформления этого доказательства. В силу своей незначительности и явной несущественности они объективно не могут повлиять на действительное содержание доказательственного материала и его достоверность. Ходатайства и заявления об исключении подобных доказательств со стороны процессуально заинтересованных сторон, как правило, заявляются «на всякий случай» и при их обоснованном отклонении судом в большинстве своем не оспариваются сторонами и не заявляются повторно.

К подобным упущениям в порядке назначения и проведения экспертизы можно отнести [11 с. 96]: неуведомление руководителем экспертного учреждения следователя о том, кому из числа экспертов поручено проведение экспертизы (ч.2 ст.199 УПК РФ); отсутствие в заключении эксперта времени и места производства судебной экспертизы (ч.1 ст. 204 УПК РФ); отсутствие подписи следователя в постановлении о назначении судебной экспертизы либо явно ошибочная дата его вынесения; отсутствие в заголовке постановления названия судебной экспертизы.

Несколько иная ситуация складывается при оценке нарушения второй группы, которые сами по себе не влекут, но при наличии определенных условий могут повлечь исключение заключения эксперта из процесса доказывания в силу его недопустимости.

Именно здесь судьба доказательства больше всего зависит от судейского усмотрения, поэтому эти процессуальные нарушения и их процессуальные последствия вызывают наибольший разброс позиций и мнений.

Представляется, что и здесь не может быть ни малейших сомнений в законности заключения эксперта правильности сделанных им выводов. Существо нарушений, вызвавших заявления сторон либо инициативу суда о признании заключения не имеющим юридической силы, целиком и полностью касается установленных законом процессуальных требований при назначении и проведении экспертизы. Так, одни из наиболее часто встречающихся нарушений, которые можно отнести к этой группе, является несоблюдение субъектами доказывания требований ст.198 УПК РФ, а именно нарушение права на ознакомление подозреваемого и обвиняемого с постановлением о назначении судебной экспертизы до начала ее проведения. Практика показывает, что очень часто следователи знакомят подозреваемых и обвиняемых, а также их защитников с постановлением о назначении экспертизы одновременно с заключением эксперта, при этом нарушая их право на заявление отвода эксперту, постановку дополнительных вопросов и иные права, перечисленные в указанной норме. Именно этот вопрос является дискуссионным как в процессуальной литературе, так и среди практических работников. Согласно ст. 198 УПК РФ подозреваемый, обвиняемый, защитник при назначении и производстве судебной экспертизы вправе ознакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы, заявлять отвод эксперту, а также ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом либо в конкретном экспертном учреждении, о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц, о внесении в постановлении о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту. Статья 195 УПК РФ прямо закрепляет обязанность следователя, назначившего судебную экспертизу по уголовному делу, обеспечить возможность реализации подозреваемым, обвиняемым, защитником названных прав. В этих целях часть третья данной статьи устанавливает, что следователь знакомит их с постановлением о назначении судебной экспертизы и разъясняет им права, предусмотренные ст.198 УПК РФЫ, о чем составляется протокол, подписываемый следователем и лицами, которые ознакомлены с постановлением.

Указанное процессуальное действие по смыслу приведенных норм, рассматриваемых в системной связи, должно быть существенно до начала производства экспертизы – иначе названные участники процесса лишаются возможности реализовать связанные с ее назначением и вытекающие из конституционного принципа состязательности и равноправия сторон права, закрепленные ст. 198 УПК РФ. Данное требование ч.3 ст.195 УПК РФ распространяется на порядок назначения любых судебных экспертиз, носит императивный характер и обязательно для исполнения следователем на досудебной стадии судопроизводства во всех случаях.

Таким образом, представляется, что при разрешении вопроса о допустимости заключения эксперта при допущенном следователем нарушении требований ст. 195 и 198 УПК РФ при назначении экспертизы судьям следует выяснить у подсудимого: имелись ли у него при ознакомлении с постановлением о назначении экспертизы, проведенном уже после производства экспертизы, ходатайства об отводе эксперта, о постановке дополнительных вопросов и иных действиях, направленных на реализацию своих прав. При этом необходимо сопоставить полученные данные с протоколом ознакомления с постановлением о назначении экспертизы, установив, были ли у него в ходе следствия замечания, ходатайства и дополнения, изложенные в соответствующей графе протокола.

Также ко второй группе нарушений можно отнести и нарушения, допускаемые экспертами при составлении заключения. Практика показывает, что иногда этим «грешат» судебно-медицинские экспертизы.

Третья группа нарушений, как показывает судебная практика, не требует трудоемкой процедуры проверки и оценки существенности нарушений уголовно-процессуального закона и их влияния на полученное заключение эксперта. Законодатель как бы априори признает, что наличие хотя бы одного из них должно безоговорочно повлечь признание заключение эксперта недопустимым доказательством. К ним можно отнести случаи, когда: экспертиза назначена ненадлежащим субъектом доказывания; заключение дано экспертом, подлежащим отводу по основаниям, указанным в ст. 70 УПК РФ; в заключении отсутствует указание о том, что эксперт предупрежден об ответственности по ст. 307 УПК РФ; объекты, представленные на экспертизу, получены с грубыми нарушениями уголовно-процессуального закона.

Судебная экспертиза может быть назначена только после выполнения следственных действий, удостоверяющих факт появления объектов исследования, а также образцов для сравнительного исследования. Нарушения этих требований приводит к признанию недопустимыми полученных доказательств, в том числе и заключений эксперта.

Литература:

1. Грицаенко П.П. К вопросу о рассмотрении «Заключения специалиста» в суде // Судебный вестник. 2007. №3.
2. Уголовный процесс: учебник для юридических высших учебных заведений. / Под ред. В.И. Радченко. – М.: «Юридический Дом «Юстицинформ», 2003.
3. Мухин И.И, Объективная истина и некоторые вопросы оценки судебных доказательств при осуществлении правосудия. – Л., 1971.
4. Якуб М.Л. Проблема оценки доказательств в советском уголовном процессе // Вестник МГУ. 1974. №6.
5. Химичева О.В., Данилова Р.В. Допустимость доказательств в уголовном процессе (по материалам уголовных дел о преступлениях, совершенных организованными группами). – М., 1998.
6. Савицкий В.М. Уголовный процесс России на новом витке демократизации // Юридический мир. 2009. - №6.
7. Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. – М., 1995.
8. Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / Под ред. В.М. Лебедева, В.П. Божьева. – М.: Стандарт, 2009.
9. Селина Е.В. Привлечение специальных знаний в уголовном процессе. – М.: ООО «Издательство «Юрлитинформ», 2007.

10.  Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. – Тула: Автограф, 2000.

11.  Орлов Ю.К. Основы теории доказательств в уголовном процессе. М.: Проспект, 2008.